Фаину Раневскую часто именуют «одной из величайших русских актрис XX века». Она славилась не только своим талантом, но и искрометным юмором.
Истории из жизни этой поистине удивительной личности стали не меньшим культурным достоянием, чем фильмы и спектакли с ее участием.
Фаина Георгиевна как-то посетила выставку «Шедевры Дрезденской галереи», которая проходила в московском Музее изобразительных искусств имени Пушкина. «Сикстинская мадонна» приковала взгляды множества посетителей. Один из гостей выставки возмутился на этот счет: «Нет, я вот одного не могу понять… Стоят вокруг, полно народу. А что толпятся?.. Ну что в ней особенного?! Босиком, растрепанная…» Раневская прервала его монолог: «Молодой человек, эта дама так долго пленяла лучшие умы человечества, что она, вполне может выбирать сама: кому ей нравиться, а кому нет».
Одна молодая актриса весьма щепетильно подходила к детализации в театральном искусстве:
– Жемчуг, который я буду носить в первом акте, должен быть настоящим.
Фаина Георгиевна ее успокоила:
– Все будет настоящим, все. И жемчуг в первом, и яд в последнем.
«Муля, не нервируй меня!» – фраза из фильма «Подкидыш» – всю жизнь преследовала Раневскую.
Даже Леонид Брежнев не удержался от такого обращения, когда вруал актрисе орден Ленина: «А вот идёт наш Муля, не нервируй меня!». На что Фаина Георгиевна ответила: «Леонид Ильич, так ко мне обращаются или мальчишки, или хулиганы!». Генсек смущенно прокомментировал: «Простите, но я Вас очень люблю».
Фаина Георигиевна без памяти любила Пушкина. И когда друзья звали ее отметить в их компании Новый год, она говорила, что будет дома, одна. А мысленно – в компании любимого героя Пушкина. «Эту ночь я проведу с очаровательным молодым человеком. Как его зовут? Евгений Онегин».
Про тему любви Фаина Георгиенва отвечала всегда уклончиво и с сарказмом. Однажды она поделилась воспоминаниями из юности. На вопрос, была ли она когда-нибудь влюблена, актриса ответила так: «А как же, – ответила она, – вот было мне 19 лет, поступила я в провинциальную труппу – сразу же и влюбилась. В первого героя-любовника! А я-то, правду сказать, страшна была, как смертный грех. А он однажды вдруг подходит и говорит: «Деточка, вы ведь возле театра комнату снимаете? Так ждите сегодня вечером: буду к вам в семь часов». В семь нету, в восемь нету, в девятом часу приходит. Пьяный и с бабой! «Деточка, погуляйте где-нибудь пару часиков, дорогая моя!» С тех пор не то, что влюбляться – смотреть на них не могу!»
Как-то раз Раневскую остановил в Доме актера один поэт, занимающий руководящий пост в Союзе писателей.
– Здравствуйте, Фаина Георгиевна! Как ваши дела?
– Очень хорошо, что вы спросили. Хоть кому-то интересно, как я живу! Давайте отойдем в сторонку, и я вам с удовольствием обо всем расскажу.
– Нет-нет, извините, но я спешу. Мне, знаете ли, надо еще на заседание…
– Но вам же интересно, как я живу! Что же вы сразу убегаете, вы послушаете. Тем более, что я вас задержу на долго, минут сорок, не больше.
Поэт в растерянности пытался бежать. На что Раневская вслед прокричала:
– Зачем же тогда спрашивать, как я живу?!
Раневская была доброй души человеком. Дарила всем подарки, никому не отказывала. Этим часто пользовались ее домработницы, а она позволяла себя обманывать, приговаривая: «Им нужнее».
Домашними любимцами Фаины Георгиевны были тараканы. Они плодились и размножались, а хозяйка ничем их не травила и никому не позволяла убивать своих «друзей». Однажды Михаил Новохижин пришел репетировать к Раневской домой. Одного особо наглого таракана он не выдержал и задавил. На что Раневская незамедлительно отреагировала: «Михал Михалыч, я боюсь, что на этом кончится наша дружба!»
Близким друзьям, которые ее посещали, Раневская иногда предлагала посмотреть на картину, которую она нарисовала. И показывала чистый лист.
— И что же здесь изображено? — интересуются зрители.
— Разве вы не видите? Это же переход евреев через Красное море.
— И где же здесь море?
— Оно уже позади.
— А где евреи?
— Они уже перешли через море.
— Где же тогда египтяне?
— А вот они-то скоро появятся! Ждите!
– Сегодня я убила 5 мух: двух самцов и трех самок.
– Как вы это определили?
– Две сидели на пивной бутылке, а три на зеркале, – объяснила Фаина Георгиевна.
Как-то в грим-уборную Раневской неожиданно зашел распорядитель театра имени Моссовета Валентин Школьников. И замер от увиденного − Фаина Георгиевна стояла голая и курила. Увидев на пороге гостя, она спокойно произнесла: «Вас не шокирует, что я курю?».
Я заметила, что если не кушать хлеб, сахар, жирное мясо, не пить пиво с рыбкой – морда становится меньше, но грустнее.
Думайте и говорите обо мне, что пожелаете. Где вы видели кошку, которую бы интересовало, что о ней говорят мыши?
0 Метки: актеры, истории, Фаина Раневская, цитаты
